* * *

По осени всегда
усталость руки лижет,
как мягкий снег по крыше
кружится и летит...
Ответившая "да"
становится не ближе,
и кажется все тише
слабеющий мотив.

Его не удержать
веселостью примерной,
а потеряв, наверно,
не вспомнить, не найти.
Хихикая и ржа,
оконная двумерность
швыряет лицемерно
пригоршню перспектив...

Теперь уже не жаль
утраченных иллюзий.
Как шар, забытый в лузе -
не все ль ему равно?
Какая тут мораль -
лежи себе на пузе,
глаза привычно сузив
в замерзшее окно.

 
Песнь опыта (блейковатое)

В краю довольства и тиши
я жил растением цветистым,
и соловей моей души
волшебным заливался свистом.

Был свист задавлен прозой дней,
как барабаны глушат пиккол,
но воробей души моей
забавно изредка чирикал.

Теперь все валится из рук,
ни сил, ни смысла с веком спорить...
Зане души моей индюк
сидит угрюмо на заборе.

 
Письмо в провинцию

С.В.Бородатосу

Добрый вечер, мой друг. Может быть, ты сегодня не пьян.
И сидишь одиноко, корябая строки от скуки.
Что другое, а это ты делаешь лучше, чем я -
В этом плане и карты тебе в волосатые руки.
Кстати, с ними в краю твоем, видимо, полный облом -
В виде средства спасенья от дыр одиноких бессонниц
Посидеть вечерок за пускай и не круглым столом,
Проиграв за полночи опять неизменный червонец.
Как живется тебе день за днем в черноземном краю
Скалозубых бобров, тухлой водки и баб некрасивых,
Это тусклое месиво дней намотав на свою
Одинокую шею в толпе соплеменников сивых?
Приезжай! Слив не будет, но в том, что мы выпьем вина,
И закусим, как водится в нашем кругу, чем придется,
Ни малейших сомнений. Поелику ночь холодна,
То названья созвездий оставим учить инородцам,
Кроме тех вариантов, где в линию - три или пять,
И поляжем, опять же как свойственно нам, где попало,
Чтоб, проснувшись за полдень, кого-то за угол послать...
Пробки бьют в потолок, жизнь - движется. Этого - мало?
От ущербности тощей ища аналогий в плюще,
Не стесняясь раскладами дни раздавать наудачу,
По реке перемен уплывая в облезлом плаще,
Если б не был он так драматически раньше утрачен...
Но пусть строй твоих мыслей как стиль твоих виршей высок,
Не к иному стремишься, а лишь к ожиданью иного,
В свой родной балаганчик, где капает клюквенный сок,
Черти ловят мальцов, кровь с любовью рифмуется снова...
Тяжело не само расставанье, к тому же оно
Подойдет незаметно в сгустившихся сумерках влажных.
Ты уйдешь, на прощанье по репе, как заведено,
Получив неизвестно за что. Да тебе и не важно.

 
* * *

Александру Васильевичу

Отчего-то сломался быт -
Наломать даже негде дров:
Просто каждый сюжет - избит.
Прямо сразу - кидай в ведро...
И действительно, вроде так:
Безо всякой битвы стихий,
Я вот раньше был - не дурак,
А теперь вот - пишу стихи.

И стишки то все больше - дрянь.
В лучшем случае - невесть что.
И выходит - куда ни встрянь,
Что ни делай - а все не то.
Оттого и сижу, как пень.
Временами мычу в ночи.
Вот у Черного здесь - мигрень.
У меня - пока помолчим.

На работу бы надо, но
Ценный опыт нам в меру дан:
Так в России заведено -
В результате - всем по мордам.

Не пора ль барахло собрать,
Не тая ни мешков, ни шил,
Чтоб с утра Скалистым Горам
Улыбаться от всей души.
Да похерить здесь заодно
С чемоданом стихов плохих
Груду принципов вялых... Но
Там я брошу писать стихи.

И не то чтобы это жаль,
Ведь не клином сошелся свет,
Но ведь это ж - в такую даль...
А вообще - почему бы нет?

 
Тесей на Крите

Солнце скрылось в заморских харчевнях
За кровавой чертой горизонта.
С перепугу трясется царевна
Над ленивой волной Геллеспонта.

За кого мне дана - непонятно -
Неподъемная эта усталость.
Я не брошу тебя, Ариадна,
Ты мне слишком недаром досталась.

Неужели твой остров убогий,
Половина облезлого трона -
Завершение славной дороги?
И за этой ущербной короной,

За невнятной твоей красотою
Я покинул родную Элладу?
Я - как воин - немалого стою,
Но на Крите такого не надо.

И народец твой козлообразный
Примирился бы с новой утратой...
Ты явилась мне дивно-прекрасной -
Галерея была темноватой.

И теперь уже некуда деться,
Да оно и, пожалуй, лениво.
Убивать мы обучены с детства,
Но подумаешь о перспективах...

Подвиг завтрашний будет ли трудным?
Полагаю, скорее - противным.
Но отец твой - полнейший ублюдок,
А критяне - сплошные кретины.

Я не знаю, какие витийства
Будут позже об этом написаны,
Но осмысленное убийство
Не богаче нравственным смыслом.
 
И пойду я, увенчанный лаврами,
Как свое отработавший мавр.
Я, конечно, убью Минотавра,
Только нужен ли мне Минотавр?
 
В сером небе - кровавые пятна,
Как такого же опыта груз.
Забирай свой клубок, Ариадна,
Я обратно к тебе не вернусь.

 
* * *

Некрасивая женщина в синем осеннем пальто
Осторожно ступает по лужам в заброшенном парке...
Пожилой гражданин без лица, ритуальный Никто,
На подгнившей скамейке вскрывает конвертик без марки.
Капли шлепают в лист, что он сам же отправил вчера,
Не посредством почтовых услуг, а оставив в кармане;
Ничего не прочесть - вот такая, приятель, игра -
Белый лист... С одиночеством - в прятки... Такие старанья
Ни к чему не ведут. А зачем нас куда-то вести?
Постоим, и с достоинством вымрем, как те динозавры.
Что вы, бросьте, ведь я сюда просто забрел по пути,
Из вчера направляясь в Париж, по делам, в послезавтра...
Были планы иные, да так уж, брат Пушкин, склалось.
Он притронулся к шляпе и начал терять очертанья,
Удаляясь к стоянке фиакров, где машет веслом
Одинокая барышня с оптимистичным названьем...

 
* * *

Как правило, все выбирают одно из двух.
Если выбора нет - в чем-то, считай, калека...
Убожество альтернативы губит мысль, как режет слух
Жалобный стон очень маленького человека,
Случайно обиженного кем-то большим и сильным;
Хочется справедливости, а мешает все то же.
Ночью время течет медленнее, чем стучит будильник,
Если не думать о тех, кому надо б заехать в рожу.

Приняв по рюмке, расслабиться, не думать о многом;
Джентельмены, сняв галстуки, отпускают тиски рубашек...
От приятной беседы, как от слов "с прискорбием" - разит некрологом,
И чем-то болезненным - как от подписи "Искренне Ваша"...
Я здесь не то что не нужен, а вроде как лошадь в ванне.
Некоторые возразят: "Ну и что?" - остальные придут посмотреть что там.

Хочется верить, что всем своим существованием
Я заслужил право в следующий раз родиться идиотом.

 
* * *

Не умолкает полуночный гул
Шальных воспоминаний непонятных:
Кольчуги звон. Рассвет в кровавых пятнах.
И волчий след - цепочкой - на снегу:
И проводник - угрюмый, темный гунн,
Седлающий коня у переправы.
Все позади. И римские заставы
Едва видны на дальнем берегу.

Теперь уже до смерти не забыть:
Ночной набег неотвратим и резок,
Как свист стрелы среди пустого леса,
И идолов нахмуренные лбы...
Жестокий миф, врывающийся в быль,
Где смерть несут доверчивость и жалость.
Прыжок в седло - и рукоять кинжала
Уткнется в бок - как жесткий перст судьбы.

 
* * *

 П.О.Длинному

Как, кажется, недавно открывали
мы грустный счет безвременных потерь...
Давно ли мы так славно выпивали?
Все разошлись. И где они теперь?

Тогда об этом думали едва ли,
но что ломиться в запертую дверь,
пока еще способны мы, поверь,
на что-нибудь сильнее, чем слова лишь...

Бог в помощь всем! Увидимся ли где-то?
Багаж уложен, подана карета.
Успеем на прощанье по одной?
Не забывай, передавай приветы...
Скрипит весло, и медленная Лета
плеснет в лицо холодною волной.  

 
 * * *

Не весна, не зима. Повсеместно осклизлая слякоть.
Серый снег на пустынных бульварах. Деревья во сне
Словно "Родина-Мать" тянут в небо костлявые лапы,
И на старых листовках татары готовы к войне.

Тупо хочется быть, претворяя досуг небогатый
В ассорти из застолий, свиданий и частных бесед.
На покатые лбы деловито-бесчувственных статуй
Из тумана истории вновь выползает рассвет.

Это новый обман. Нам, обиженным, хочется плакать.
Это мудрость старушечья - все повторится и впредь.
Не дождавшимся манны - отбой, и играется драка,
И империя рушится, а отскочить не успеть

В перегибы судьбы, в пустоту, в лабиринты из ваты,
Сторонясь, по возможности, от всенародной любви...
Все продав и забыв, в чем же можем мы быть виноваты?
Уксус в печени множится, спирт иссякает в крови...

 
* * *

Ухожу, потому что не станет за труд
и слова изменить, и года разменять
на суму да тьрьму... Что осталось - сотрут,
раз оборвана нить... Зыбкий образ меня
растворится в тумане, исчезнет, как грош
через дырку в кармане, и много ль таких,
что запомнят на месяц, на что я похож?
Хочешь - плачь, хочешь - смейся, а много ли их?

 
* * *

Привычная тоска. Убогость развлечений
придвинула к глазам обещанный ответ.
Забыл, чего искал. Устал от наставлений
и боль стучит в виски, как волны в парапет.

Пора, мой старый друг, хоть кажется, что рано,
менять блестящий плащ на тощую суму.
Судьба замкнулась в круг под донышком стакана,
и что теперь сказать? А главное - кому?

Бродячих февралей с чернилами и плачем
навалом каждый год за дело и зазря.
Ану, еще налей - и тяпнем за удачу,
прибитые дождем к причалу сентября.

http://grustno.hobby.ru/
 

Хостинг проекта осуществляет компания "Зенон Н.С.П.". Спасибо!